А я наконец досмотрела свои фотокурсы...

...купленные еще в карантинный 2020-ый. Впечатления странные. Первая часть была про ретушь. Суровую такую ретушь со всякими там частотными разложениями и доджэндбернами, поканальными контрастами и хитровыделанными масками. Нового было много, в том числе про инструменты фотошопа, которые появились после CS3, на котором я в свое время училась всякие там спецэффекты делать. И читал эту часть преподаватель с нормально выстроенным курсом. В общем, интересно, хотя и не факт, что все пригодится.
А вот вторая часть меня неприятно удивила. Мало того, что там больше половины уроков - это вебинары, из которых даже поленились вырезать классическое "поставьте плюсики, если меня слышно", так еще и большая часть объяснений сводилась к "мне вот хочется сделать так-то, но вы, конечно, можете сделать по-другому, это ваше дело. Развивайте вкус и насмотренность и делайте крутые работы". А еще часть про коллажирование, ради которой я и подорвалась на эти курсы, тоже разочаровала.
В общем, продавать Школа Креативной Фотографии Маргариты Каревой умеет. Но ожидания у меня были повыше после заманушного вебинара. На курс по, собственно, фотографии уже как-то и расхотелось, хотя изначально подумывала об этом.

Кстати, кто-нибудь знает, где сейчас вообще дают курсы по фотографии, на которых участ круто снимать, а не круто продаваться? После беглого просмотра того, что выдает гугл, я в некоторой озадаченности.

---

Саламандры

Более менее отредактировала Саламандр, так что прошу любить и жаловать:

Название: За гранью отражения
Автор: Amrahelle aka Helga
Фэндом: Devil May Cry/Resident Evil
Категории: слеш
Жанр: drama, romance
Персонажи: Данте, Верджил, Альберт Вескер.
Рейтинг: PG-13
Саммари: после приснопамятных событий ДМС Данте встречает Верджила при очень необычных обстоятельствах.
Предупреждения: местами ангст.

Данте сидел на мокром полу, залитом водой и виски, и меланхолично перекатывал с места на место пустую бутылку. В углу комнаты стоял полупустой ящик со спиртным, половина бутылок из которого стояла неровным рядом около стены. За новой бутылкой ползти Данте не спешил, хотя и знал, что чем дольше он ждет, тем меньше шансов у него сегодня напиться -- его организм перерабатывал алкоголь с фантастической скоростью. А напиться Данте очень хотел. До беспамятства, до потери сознания. Чтобы не помнить ровным счетом ничего – ни кто он такой, ни что он здесь делает. Однажды в молодости он смог допиться до такого состояния. Почти. Он до сих пор верил, что если бы в третьем ящике виски было на одну бутылку больше, то он бы отключился. Разубедить в этом Данте было некому.
Кроме унитаза и ванны с облезшей эмалью в ванной комнате, облицованной бледно-голубым кафелем, висело большое зеркало старинной раме. Данте уже не помнил, было ли уже оно здесь, когда он купил это здание, или же он принес его потом. Впрочем, последнее было менее вероятным. Сейчас Данте мутным взглядом уставился на свое отражение, вспоминая недавние события. В той спальне во дворце Мундуса было очень похожее зеркало. Именно из него первый раз появился синий рыцарь, в котором тогда Данте не признал своего брата. Не признал он изменившегося Верджила и во второй раз. А если быть честным, то во второй раз он просто не захотел признать его в этом синем рогатом монстре. Но когда перед третьим боем Верджил перешел в свою человеческую форму, стало уже поздно. Вернее, поздно стало еще десять лет назад, когда Данте отпустил его, не отправился за ним обратно в Преисподнюю, и сейчас Данте понимал это как никогда.
Данте до сих пор не верил, что Верджил ушел. Взял и растворился в воздухе, оставив после себя только вторую половинку амулета. Данте точно знал, что он не нанес ему ни одного серьезного ранения, и потому он просто не мог понять, что случилось. Верджил снова от него ушел, на этот раз, похоже, навсегда. Данте снова потерял своего брата, единственное существо во всем мире, рядом с которым он хотел бы остаться. Но злодейка судьба распорядилась иначе, и поэтому Данте сейчас сидел на полу и гипнотизировал пьяным взглядом свое отражение в зеркале, надеясь на то, что оно пошевелится, и из зеркала появится Верджил, а сам Верджил… одному Мундусу известно, был ли Верджил сейчас где-либо вообще.
Если бы только что-то можно было изменить… Если бы он не полез сразу драться, а попытался бы поговорить с Верджилом… Если бы он раньше узнал его… Слишком много «если». И тем не менее, Данте, с болезненным упорством растравляя свежую рану, пытался представить себе ситуацию, когда все сложилось бы по-иному. Потому что тогда Верджил был бы жив, потому что тогда он мог бы придти к нему и… Данте с силой ударил кулаком по кафельному полу, разбив несколько плиток. Никакие его рассуждения и предположения ничего не меняли. Он снова остался один.
Потянувшись за следующей бутылкой, Данте внезапно замер. То ли это было игрой его воображения, то ли его отравленный парами алкоголя мозг уже не совсем верно воспринимал действительность, но ему показалось, что его отражение в зеркале перестало двигаться вместе с ним. Понимая, что скорее всего это ему показалось, Данте все-таки перебрался ближе к зеркалу и коснулся пальцами холодного стекла. Его отражение проделало то же самое. Данте горько усмехнулся, глядя в глаза своему двойнику из зазеркалья. Кого он обманывает? Там все равно никого нет… И в этот момент по зеркалу пробежала рябь, и Данте, опиравшийся на стекло, рухнул на другую сторону, больно ударившись о нижний край рамы.
Сначала Данте показалось, что ничего не произошло. Однако он вскоре понял, что ошибся. Ванная комната выглядела теперь немного по-другому. Пол был сухим, и никаких бутылок здесь больше не было. К тому же, Данте никак не оставляло чувство, что что-то здесь было неправильно, не так, как раньше. Еще через минуту Данте наконец понял, что именно ему показалось неправильным. Право и лево как будто поменялись местами. Ванна и раковина по-прежнему располагались слева от него… только сам Данте теперь сидел лицом к двери. Медленно повернувшись к стене за своей спиной, он увидел, что там по-прежнему висит зеркало. Но отражение Данте оно больше не показывало. Зато оно показывало недостающие в этой комнате лужи на полу и ящик виски. Алкоголь выветрился у Данте из головы в считанные секунды. Он оказался в каком-то непонятном месте, которое было похоже на его ванную комнату, однако его ванной комнатой все-таки не было. И попал он сюда через зеркало…
Полудемон поднялся на ноги и потрогал поверхность зеркала. Пальцы с неприятным скрипом проехались по стеклу, но больше ничего не происходило. Догадавшись, что таким образом ему домой не вернуться, Данте решил для начала осмотреться.
Выйдя из ванной комнаты, он оказался в коридоре, который снова был очень похож на коридор у Данте дома, однако какие-то детали все же претерпели некоторые изменения. Например, на окне в конце коридора были занавески, а ковровая дорожка на полу не выглядела такой же старой и затасканной, какой она выглядела в реальности.
Первой комнатой, куда заглянул Данте, оказалась спальня. Здесь тоже было немного уютнее и опрятнее, чем в его настоящей спальне, даже кровать была аккуратно застелена, а около прикроватной тумбочки не валялось ни скомканных носков, ни пластиковых упаковок от лекарств. Побродив по комнате, Данте подошел к окну. Нельзя сказать, что после всего произошедшего он сильно удивился, но некоторый диссонанс вид из окна у него вызвал. Вместо захламленного заднего двора, из окна были видны скалистые холмы и серо-синее море, отражавшее лазурное небо. Неопределенно хмыкнув по этому поводу, полудемон вышел обратно в коридор.
Лестница на первый этаж была точно такая же, как и дома, большая гостиная внизу, совмещенная с офисом, тоже не слишком сильно отличалась от оригинала. Данте уже сделал несколько шагов по направлению у входной двери, как та сама бесшумно распахнулась, и на пороге появилась высокая фигура.
-- Здравствуй, Данте, -- произнес пришелец до боли знакомым голосом и улыбнулся. – Я так давно тебя ждал...

Они сидели на обдуваемой приятным легким ветерком скалистой возвышенности и никак не могли наговориться. Слишком много произошло за эти десять лет, что они не виделись, слишком много Данте хотел рассказать брату, а еще больше задать вопросов. Ему иногда начинало казаться, что все это ему снится, но теплый бок сидящего рядом Верджила был настолько реальным, что Данте отбросил все сомнения на это тему еще пару часов назад. Все его существо вопило от радости от встречи с братом. Наконец-то тот был снова вместе с ним, никуда не убегал и не рвался с ним драться, а что-то тихо говорил мягким голосом, от которого хотелось выгнуть спину и замурчать.
-- … когда ты меня победил на острове, ты убил ту часть, которая была Нело Анджело, и я снова стал собой.
-- Все так просто?
-- Конечно, -- Верджил рассеянно улыбнулся и устремил свой взор к горизонту, на котором не было видно ни облачка. – А потом я оказался здесь.
-- Почему именно здесь?
-- Не знаю. Наверное, потому что тебе захотелось оказаться здесь. Тебе ведь здесь нравится?
Да, Данте здесь очень нравилось. Островок был не очень большим, зато изобиловал песчаными пляжами и уютными бухточками. Кое-где встречались невысокие деревья, которые Данте окрестил про себя пальмами, так как понятия не имел, как они назывались на самом деле. Дом, который возвышался сейчас прямо за ними, выглядел здесь довольно странно – он полностью копировал офис Данте. Красная неоновая вывеска «Devil May Cry» смотрелась довольно одиозно над дверью одиноко стоящего на скалистом холме здания. И все-таки Данте здесь нравилось.
-- Конечно, нравится, -- Данте с довольным видом потянулся. – Я так рад, что ты вернулся…
-- Я тоже, -- Верджил улыбнулся в ответ и погладил брата по щеке.
Данте неожиданно хихикнул. Он вдруг понял, что чувствует себя до невозможности глупо. Как в шестнадцать лет, когда он признавался в любви Бэкки Сьюард. Данте тогда очень боялся, что девушка не ответит ему взаимностью, и отчаянно храбрился. Впрочем, его опасения были не напрасными, Бэкки его отвергла, а Данте еще неделю ходил как в воду опущенный. А сейчас… сейчас он просто был счастлив, и ему отчаянно захотелось сделать что-нибудь неправильное и безрассудное. Правда, пока он ограничился тем, что сгреб Верджила в охапку и завалил его на себя, а потом поцеловал. Тот особо не протестовал, а только тихо рассмеялся.

Вообще, их остров был немного странным. Данте иногда приходила в голову мысль, что здешняя реальность пытается копировать его полузабытые воспоминания. Взять хотя бы этот пляж или полотенца в ванной. Очертания берега, да и «пальмы» на дюнах повторяли пляж, на котором они много лет назад играли с Верджилом, когда мама возила их летом на море, а полотенца были такими же, как в отеле, в котором они тогда останавливались. Даже вышитое на полотенцах название этого отеля было точно таким же – «Санта Эсмеральда». В остальном же дом копировал офис Данте, хотя какие-то вещи в нем, как и полотенца, попали сюда из далеких воспоминаний. Как, например, его любимая кружка, которую его напарница нечаянно разбила лет пять тому назад. Но Данте был готов терпеть эти маленькие странности ради того, что быть здесь, вместе с братом.
День за днем проходил в ленивой истоме и ощущении всепоглощающего счастья, которое, как казалось Данте, буквально окутывало его с ног до головы. Сейчас он бы не променял это странное уединение на необитаемом островке где-то на краю мира ни на какие блага.
Они с братом гуляли, болтали о всякой ерунде, купались в теплом море, а по вечерам сидели на кухне и пили крепкий черный чай, заедая его кусочками сахара – совсем как в детстве, когда мама прятала от близнецов конфеты, и из сладкого на кухне оставался только сахар. С едой у них особых проблем не было – в подвале обнаружился приличный запас разнообразных консервов, которого было вполне достаточно, чтобы прожить здесь год или два.
За все это время Данте ни разу не подходил к зеркалу, через которое он сюда попал, а когда ему необходимо было вымыть руки или принять душ, он старался не смотреть в его сторону. Несмотря на это, несколько раз он не смог сдержать любопытства и пытался разглядеть свое отражение, однако того по-прежнему в зеркале не было. А однажды вечером ему показалось, что он видел в зеркале Леди, которая зашла в ванную, видимо, не найдя его внизу. Данте не знал, могла ли видеть его напарница сквозь зеркало и видела ли она в нем свое отражение, но на всякий случай поспешил выйти из ванной комнаты. Он не хотел, чтобы она что-либо заподозрила. Данте не был уверен, что она могла что-либо предпринять по этому поводу, но на всякий случай хотел себя обезопасить.
Порой Данте все-таки задавался вопросом о том, где он оказался. Был ли этот остров просто клочком суши, затерявшимся посреди океана, или же он был частью какой-то другой реальности – проверить это Данте никак не мог, да и не очень-то и хотел. Впрочем, он склонялся к последней гипотезе, так как сложно было представить, что где-то, пусть даже на самом краю света, на крошечном островке кто-то построит здание, как две капли воды похожее на его офис, да еще и повесит точно такую же вывеску. Но Данте не хотел создавать себе лишние сложности, связанные с решением задачки, представляющей для него сейчас чисто академический интерес, и потому ограничивался решением более насущных проблем. Например, что им с Верджилом сегодня кушать на ужин – шпроты или печень трески. Гарниром к консервам неизменно служили макароны, мешок которых также обнаружился в подвале.
-- Верджил, мы же вчера ели печень трески, -- Данте встал в дверном проеме и потянулся.
-- Печень трески полезнее, -- назидательно ответил ему брат, и Данте хихикнул. Верджил всегда оставался Верджилом. И иногда с ним легче было согласиться, чем отстаивать свою точку зрения. Или самому сходить за банкой шпротов.

Данте в настоящем положении дел нравилось практически все, за исключением, быть может, не слишком разнообразной диеты. И в первую очередь ему нравилось то, что кроме них с Верджилом на острове больше никого не было. Однако в один прекрасный день их уединение было нарушено появлением третьего действующего лица.

Альберту Вескеру очень не хотелось отправляться в эту поездку. Но Уильям ему вполне однозначно заявил, что если к концу недели он не получит образцы, то весь проект будет заморожен на неопределенный срок. И все было бы не так страшно, если бы образцами, столь необходимым Уильяму для продолжения работы над вирусом, не были краснопянистые саламандры, являющиеся эндемиками крохотного островка в сотне миль от Западного побережья. А так как отправить за саламандрами больше было некого, пришлось ехать самому Альберту. Биркин настаивал на строжайшей секретности.
Нос катера уткнулся в песчаный берег, и Вескер спрыгнул в воду, прихватив свой рюкзак. Попросив Джека вернуться за ним через пару дней, он вышел на берег. Саламандровый остров, как назвал его Вескер, поленившись запоминать непроизносимое индейское название, встретил его не очень приветливо. Серые скалы, громоздившиеся на берегу, оставляли впечатление безмолвных стражей, призванных охранять остров от непрошенных гостей. На мгновение у Альберта мелькнула неприятная мысль о том, что он-то и является здесь непрошенным гостем. Поправив на носу очки, переставшие, правда, быть насущной необходимостью из-за облачной погоды, он двинулся вглубь острова по расщелине между скалами. Тропинка немого попетляла и вывела его в небольшую долину, на другом конце которой виднелся холм. Подумав, Альберт двинулся к холму.
Холм оказался не таким уж и высоким, как сначала показалось Альберту, но вид с него открывался неплохой. Однако увиденное не слишком его обрадовало. Остров оказался куда как более пустынным, чем можно было предположить, исходя из имеющихся у него сведений. Деревья росли небольшими группками, давая скудную тень, никаких водных источников на обозримом пространстве не наблюдалось. Зато на возвышенности к северу от его наблюдательного пункта наблюдалось какая-то темная постройка. Решив, что неплохо было бы выяснить, что это такое, Альберт направился в ту сторону.
Насколько Вескер знал, остров был необитаемым. Однако обнаружив следы костра, он засомневался в том, а было ли так на самом деле. Вполне возможно, что на островке жил какой-нибудь отшельник-любитель дикой природы. Или беглый преступник, скрывающийся от закона. Тогда представлялось вполне вероятным, что обитатель этого островка мог облюбовать для жилья ту самую постройку, которую заметил с холма Альберт. Вескер задумался было на тему того, хочет ли он встречаться с ним, но потом решил, что вряд ли здешний житель может представлять для него опасность, к тому же, Альберт мог получить какие-нибудь интересные сведения. Например, где тут можно найти пресную воду.
Обитатель острова превзошел все ожидания Альберта. Им оказался мужчина лет тридцати с серебристо-белыми волосами. Одет он был в поношенные замшевые штаны, когда-то радовавшие своего хозяина приятным темно-бордовым цветом, а теперь ставшие совершенно непонятного коричневого оттенка. Черная водолазка тоже была не первой молодости, судя по обтрепавшимся рукавам и вороту. Но самым примечательным был вовсе не цвет волос незнакомца или его потрепанная одежда, а его поведение. Мужчина сидел на пригорке, повернувшись к морю, и разговаривал сам с собой. Понаблюдав за ним некоторое время, Вескер понял, что разговаривает он не сам с собой, а с каким-то невидимым собеседником, которого называл «Верджил». Понаблюдав за ним еще пару минут, Альберт решил обнаружить себя.
-- Добрый день, -- Вескер вышел из своего укрытия в кустах и подошел поближе к беловолосому. Тот обернулся к нему и нахмурился.
--Добрый день, -- ответил он так, будто сомневался не только в том, что день добрый, но и в том, что сейчас вообще день.
-- Меня зовут Альберт Вескер, я биолог. Изучаю краснопятнистых саламандр, -- счел уместным представиться Вескер. Что интересно, ни слова неправды он сейчас не сказал.
-- Данте. А это мой брат, Верджил, -- кивнул тот на пустое место рядом с собой.

Данте почувствовал присутствие на острове кого-то еще задолго до того, как пришелец объявился. Это мог быть и какой-нибудь излишне любопытный турист, однако Данте все равно терзало какое-то смутное беспокойство. Рассудив, что рано или поздно незнакомец появится сам, Данте устроился на уже ставшем любимым пригорке, откуда открывался замечательный вид на море, и принялся ждать. Через какое-то время к нему присоединился Верджил. Данте отметил, что уже не в первый раз не замечает, как приходит брат.
-- Здесь появился кто-то еще, -- Данте с задумчивым видом чертил каблуком сапога какие-то замысловатые фигуры на песке.
-- Тебя это беспокоит?
-- Немного.
-- Тогда просто не думай об этом, -- улыбнулся Верджил, положив подбородок ему на плечо. – Какое нам до него дело?
-- Например, такое, что он сейчас прячется в кустах слева от нас. Или что он не человек. Неужели сам не чувствуешь?
-- Почему же, чувствую. Только я не вижу причин для беспокойства. Нам нужно всего лишь заставить его поскорее отсюда убраться, не так ли?
-- Угу…
В этот момент их незваный гость наконец-то соизволил выбраться из кустов.
-- Добрый день, -- Данте обернулся на его голос и изучающе посмотрел на него. Незнакомец с первого взгляда ему не понравился. Слишком аккуратно зачесанные назад волосы, темные очки, одежда как у какого-нибудь спецагента… Нет, на безобидного туриста он никак не походил.
-- Добрый день, -- хмуро ответил Данте и покосился на брата. Тот наморщил нос и пожал плечами. Незнакомец представился и назвался биологом, на что Данте про себя хмыкнул. Конечно, он до этого не встречал других биологов, кроме учителя биологии в школе, но на биолога Вескер был похож еще меньше, чем на туриста. А еще Данте совсем не понравилось, как он посмотрел на Верджила, а потом снова на Данте. Несмотря на темные очки, Данте вполне мог разглядеть немного удивленное выражение его лица, как будто говорившее Данте, что он сказал невозможную чушь. Впрочем, через секунду Данте понял, в чем дело. Когда он обернулся к брату, то увидел, что тот куда-то успел уйти, хотя Данте не представлял, как ему удалось это проделать за такое короткое время.
-- Он, наверное, отошел, -- только и нашелся ответить Данте. Оправдываться за выходку брата он не собирался. Вескер кивнул, немного помолчал, что-то обдумывая, а потом все-таки спросил:
-- Где здесь на острове есть пресная вода?
-- Водопровод, -- буркнул Данте, кивнув на дом. – А на другом конце острова есть болото.
Вескер снова кивнул, и, коротко поблагодарив его, поспешил удалиться, к несказанному облегчению Данте. Настоящий он биолог или нет, но Данте он категорически не нравился.

***
До болота, упомянутого Данте, Альберт добрался ближе к вечеру. По дороге он не встретил ни одного ручья, что навело его на определенные размышления. Сначала он решил, что насчет водопровода Данте пошутил, однако сейчас он уже не был так уверен. Он обошел дом кругом, перед тем как отправиться на поиски болота, но не обнаружил ни одного колодца, чем был весьма раздосадован, так как рассчитывал пополнить запасы воды, но снова возвращаться к Данте и спрашивать его о воде ему не захотелось. Откуда сам Данте брал воду, оставалось загадкой.
Остановившись на небольшом взгорке, откуда начинался спуск к болоту, Альберт огляделся. Болото напоминало скорее лужу, чем полноценное болото. Оно было довольно мелким, с грязной водой и глинистыми берегами, поросшими мхом. Саламандр видно нигде не было, хотя логично было предположить, что кроме этого болотца им жить больше негде – соленую воду саламандры не любят. Альберт устроился на относительно сухой кочке и стал наблюдать за водой. Насколько он помнил, саламандры выходят на охоту в сумерках, во всяком случае, так говорилось в статье о саламандрах, которую он успел прочитать перед командировкой. Еще там говорилось о том, что днем саламандры прячутся во мхе, недостатка в котором здесь не было. Так что Вескер надеялся, что после захода солнца ему удастся поймать несколько земноводных. Пока еще было время, Альберт распаковал террариум для саламандр и набрал в него немного воды из болота. Потом, немного поразмыслив, положил туда несколько кусочков мха, тут же впитавших в себя воду.
Когда он покончил с приготовлениями, солнце уже почти закатилось за горизонт. После того, как отгорел закат и на остров опустились серые сумерки, Вескер снял очки, спрятал их в карман и приготовился высматривать залог своего скорейшего возвращения к цивилизации. Первая саламандра не заставила себя долго ждать, появившись на кочке, соседней с той, которую занимал Альберт. Как только он метнулся к ней, саламандра попыталась скрыться среди мха, но бедное земноводное явно не рассчитывало, что Вескер способен двигаться с такой скоростью, и беспомощно задергалось, когда тот его схватил, только каким-то чудом не раздавив. Отправив первую жертву биркинских научных изысканий в террариум, Вескер стал ждать появления следующей саламандры. На этот раз он чуть не обманулся, приняв за саламандру небольшую змейку, потревожившую траву, но вовремя понял свою ошибку и пожалел, что не взял с собой сачка.
Еще полчаса томительного ожидания, и вторая красно-черная пленница сидит в террариуме. Добираясь до третьей амфибии, Вескер все-таки промочил ноги и после этого решил, что на сегодня охоту стоит завершить. Однако уже собравшись уходить, Вескер заметил четвертую саламандру почти у самой воды. Упускать такой случай было бы не разумно. Чуть было не свалившись в воду, Альберт все-таки добыл четвертую саламандру, после чего со спокойной совестью двинулся в обратный путь. Идея ночевать рядом с болотом показалась ему крайне непривлекательной. .
На ходу сжевав извлеченный из рюкзака сэндвич, Вескер отхлебнул воды из фляжки и прикинул, что если он будет экономить, то воды ему хватит еще на день, чего ему вполне достаточно, так как задерживаться на этом странном острове дольше необходимого он не собирался. Но сейчас ему необходимо было отыскать место для ночлега, развести костер и высушить ботинки.
За то время, что он ловил саламандр, почти полностью стемнело. Вескер долгое время никак не мог найти подходящее место для стоянки, но потом ему повезло – он наткнулся на сухое поваленное дерево, с которого можно было наломать веток для костра, а неподалеку от него обнаружился пригорок, за которым можно было спрятаться от холодного ночного ветра.
Уже сидя около весело потрескивающего костра, сняв промокшие ботинки и протянув ноги к огню, Альберт совершенно неожиданно снова вспомнил странного седоволосого типа, с которым он встретился сегодня днем. Если не брать в расчет того, что он разговаривал с невидимым собеседником, то Данте не выглядел душевнобольным. Сердитым и каким-то колючим – да, но не психом. А еще Альберт отметил, что Данте странно пахнет. Его острое тиранье обоняние позволяло различать множество разных запахов, но такого запаха, как у Данте, он еще ни разу не встречал. С одной стороны, Данте пах как обычный человек, немного пах кожей и оружейной смазкой, но с другой стороны к этим запахам примешивалось еще что-то нечеловеческое, звериное. Интересно было бы выяснить, кто такой Данте на самом деле. Хотя, скорее всего, этого узнать ему никогда не придется.
Но когда поднялся ветер и полил дождь, заливший костер, Вескер понял, что он, возможно, был не прав. И с Данте ему придется познакомиться несколько ближе, чем он полагал.

***
Ближе к ночи погода начала стремительно портиться. Подул такой сильный ветер, что Данте пришлось закрыть окна в спальне и на кухне. Ради уюта он даже включил свет, хотя прекрасно видел в полумраке. Еще через какое-то время Данте услышал, как барабанят по крыше крупные капли дождя.
-- Странно, что погода так быстро испортилась, -- Данте отошел от окна и задернул занавески. – Днем на небе не было ни облачка.
Верджил, устроившийся с книгой на диване, выдал что-то умное про циклоны и антициклоны, но Данте не сделал даже попытки вникнуть. Вместо этого он забрался на диван рядом с братом и отобрал у того книгу.
-- Ты ее уже третий день читаешь, открывая ровно посередине.
-- Она скучная.
Данте захлопнул книгу и взглянул на название.
-- «Справочник по элементарной математике»… Необычайно познавательная вещь, -- он пихнул книгу на журнальный столик и полез обниматься к брату. – Зачем вообще такое читать?
-- Чтобы сохранять трезвость ума и ясность мысли…
Данте хихикнул, неожиданно вспомнив очень похожий эпизод из своей юности. Верджил тогда тоже сидел вот так на диване и читал что-то заумное. Данте тогда было очень скучно, и он всячески пытался отвлечь брата от неинтересной с его точки зрения книги, болтая без умолку. И когда Верджилу это совсем надоело, то он отложил книгу, ухватил Данте за шиворот и, притянув его к себе, поцеловал, решив, что это наиболее действенный способ заставить его замолчать. Это был их первый поцелуй.
На этот раз Данте поцеловал брата сам.
Ограничиваться одним поцелуем Данте не собирался, однако в этот момент во входную дверь постучали. Данте недовольно фыркнул, но сполз с дивана и пошел открывать. Полудемон почти не удивился, когда обнаружил за дверью насквозь промокшего Вескера.


***
К большому разочарованию Вескера погода на следующее утро нисколько не улучшилась. Более того, начался настоящий шторм, исключавший малейшую возможность убраться с острова. Перспектива остаться здесь на неопределенный срок безмерно раздражала Альберта. Вдобавок ко всему, ему в этом доме было очень неуютно, несмотря на то, что на улице лил, не переставая, проливной дождь, а здесь было сухо и тепло.
Дом в какой-то степени даже пугал Альберта, хотя тот старательно убеждал себя в том, что у него всего-навсего разыгрались нервы. Во многом это объяснялось тем, что здесь происходило слишком много вещей, которых Вескер в принципе не понимал. Например, ему постоянно казалось, что за ним кто-то наблюдает, хотя он точно знал, что Данте сейчас спит в комнате у себя наверху. Следующей необъяснимой вещью оказалась банка с кофе, которую Альберт обнаружил в шкафчике на кухне когда наведался туда в поисках чего-нибудь съестного. Все было бы еще ничего, если бы в точно такой же банке для реактивов с притертой крышкой Вескер не хранил когда-то кофе у себя в лаборатории. Откуда здесь могла взяться такая банка и почему Данте пришло в голову насыпать в нее кофейные зерна, он не представлял. Так же как и то, почему плед, который выдал ему Данте перед тем, как отправиться спать, рисунком напоминал тот плед, в который он кутался в далеком детстве, когда сидел с книгой у окна. Сами по себе эти совпадения ничего не значили, однако Вескер чувствовал, что скоро странности и совпадения превысят критическую массу, и он предпочтет поскорее отсюда исчезнуть, пусть даже из-за этого ему придется мокнуть под дождем.
Целый день Вескер и Данте старательно избегали друг друга, что обоих вполне устраивало. Данте почти все время сидел в своей комнате, только пару раз спустившись в погреб за консервами. Альберт от нечего делать перебрал все свое снаряжение и содержимое карманов, однако этого занятия ему надолго не хватило. От скуки и нежелания сидеть сложа руки в гнетущей тишине, царившей в доме, он даже вышел на крыльцо, но пронизывающий ветер и холодный дождь быстро загнали его обратно. Изредка он слышал, как Данте снова разговаривает со своим воображаемым братом, причем ближе к вечеру ему стало казаться, что он слышит не один голос, а два. После этого открытия Вескер окончательно уверился в том, что он тут скоро совсем сойдет с ума, и потому был почти счастлив, когда хмурый Данте позвал его на кухню пить чай.
-- Верджил заперся у себя в комнате и не хочет меня видеть, -- недосказанное «из-за тебя» повисло в воздухе, но Вескер просто не знал, что ему ответить. Данте разлил чай по чашкам и сел за стол. Несколько минут они просидели почти в гробовом молчании, затем Альберт, больше для того, чтобы хоть как-то нарушить повисшую в комнате тишину, чем из любопытства, спросил:
-- Ты тут давно?
-- Недели две, наверное, -- Данте положил в свою чашку ложки три сахара и стал размешивать его, стуча ложечкой по стенкам.
-- А как ты сюда попал? – Вескеру не верилось, что кому-то по собственной воле захочется поселиться в такой дыре.
-- Просто попал, -- его тон явно давал понять, что он не горит желанием отвечать на вопросы. Вескер пожал плечами и стал пить свой чай.

Заговорить с ним Данте соизволил только поздно вечером, когда заявил, что будет спать вместе с ним на диване, так как больше спать ему негде.
-- А мы поместимся на нем вдвоем? – скептически поинтересовался Альберт, глядя на Данте, державшего в руках охапку постельных принадлежностей. Тот положил свою ношу на кресло и уверенно сказал:
-- Он должен раскладываться.
После нескольких минут замысловатых манипуляций с диваном Данте действительно смог соорудить из него спальное место, немногим меньшее двуспальной кровати.
Уже лежа под одеялом, Вескер успел себе несколько раз дать зарок утром же уйти отсюда. Не то, чтобы Данте ему сильно мешал, но нервировал он его неимоверно. Сложно заснуть, когда все пять чувств и резкое обострившееся шестое в один голос вопят, что рядом с тобой находится нелюдь, около которого спать нельзя. Но, несмотря на это, Данте выглядел очень мирно, он спал, свернувшись клубком и по-детски подложив руку под щеку, чего Альберт никак не мог ожидать от взрослого мужчины. Наконец, усилием воли заставив себя отвлечься от Данте, Вескер стал вспоминать все незаменимые аминокислоты с химическими формулами и названиями по различным номенклатурам. На тирозине он заснул.

Утро началось для Данте с весьма неожиданного открытия: он спал, уткнувшись носом Вескеру в плечо и обнимая его за талию. К счастью, Альберт еще спал и, по всей видимости, не заметил его поползновений. Стараясь его не потревожить, Данте осторожно отполз от него и слез с дивана, ругаясь про себя последними словами. Это ж надо было так опростоволоситься. Данте предпочел не думать о том, что бы было, если бы Вескер проснулся первым. Ему и с Верджилом проблем хватает.
Данте поднялся в ванную, умылся холодной водой и отправился на кухню заваривать себе чай, где его уже ждал угрюмый Верджил. Признаться, Данте не был особо удивлен реакцией брата на то, что он разрешил Вескеру переждать у них непогоду, однако то, как надолго Верджил обиделся на него, неприятно его удивило. И чем это было вызвано, он тоже не понимал.
-- Привет… Ты наконец-то вышел, -- Данте сел рядом с братом и налил себе чаю. Верджил буркнул что-то не очень любезное и собрался уходить.
-- Верджил, стой, -- Данте поймал его за локоть и усадил на место. – Я не понимаю, почему ты так сердишься. Подумаешь, я позволил ему остаться. Это ведь ненадолго. Шторм утихнет, и он уйдет отсюда.
-- Мне он не нравится.
-- Верджил, ты его что, боишься? – Данте даже сам удивился своему предположению. В то, что брат в принципе может чего-то бояться, верилось с трудом.
-- С чего ты взял?
-- А почему ты тогда прячешься в спальне?
-- Я не прячусь, -- фыркнул Верджил и хмуро не него посмотрел.
Данте вздохнул и отправился в подвал за тушенкой. Когда он вернулся обратно на кухню, Верджила там уже не было.

Несмотря на все данные себе обещания, Вескер не ушел из странного дома и на следующий вечер. В конце концов, в его положении не было ничего такого, с чем бы он не мог смириться. На все маленькие странности, которыми не переставал радовать его дом, Альберт уже привычно закрывал глаза, относя их к чему-то необъяснимому, на котором, впрочем, не стоило заострять внимание. Он даже стоически вынес появление в ванной своей зубной щетки и пушистых тапочек, которые в далекие времена его юности подарила ему двоюродная тетушка, утверждая, что они обладают замечательными ортопедическими качествами. За подарок Альберт ее поблагодарил, однако тапочки предпочел задвинуть подальше под кровать.
К концу третьего дня пребывания с Данте под одной крыше Вескер пришел к выводу, что тот совершенно нормален за исключением того, что он считал, что кроме него в доме живет его брат Верджил. И этот воображаемый брат не давал Вескеру покоя уже несколько часов. Потому что если раньше он слышал только голос самого Данте, когда тот разговаривал с Верджилом, то теперь ему все чаще казалось, что он слышит и второй голос, который Данте явно не принадлежал. А совсем недавно он заметил на лестнице какую-то странную тень, которая незамедлительно исчезла, стоило ему подойти поближе. После этого случая ему закралась в голову мысль, что Верджил был вовсе не плодом воображения Данте, а чем-то вроде призрака. Но проблема была в том, что Вескер никогда не верил во всю эту паранормальную чушь и потому, поймав себя на такой мысли, немедленно усомнился в своем рассудке. Единственным более-менее разумным объяснением, которое Вескер смог придумать для всего этого, было то, что Верджил мог быть, например, невидимкой. Когда-то он даже слышал о каких-то научных проектах Амбреллы на эту тему, но, кажется, ни один из них не увенчался успехом. Но ведь, может быть, кому-то это все-таки удалось?
Альберт с тоской посмотрел в окно, за которым по-прежнему бушевала непогода. Нет, выбраться ему отсюда сегодня точно не светит. В то же время он был совершенно уверен в том, что если он пробудет здесь еще хоть немного, то окончательно сойдет с ума.
Чтобы хоть как-то успокоить нервы и чем-то себя занять, Вескер приготовил себе приторно сладкий чай, улегся на диван и стал придумывать способ, с помощью которого можно было бы узнать, что же такое представляет из себя Верджил. Вариант с обливанием краской или чем-то еще заведомо отпадал – Вескеру потом бы пришлось объяснять свое поведение, а кто знает, как отреагирует Данте на то, что Альберт обольет чем-нибудь его брата? Можно было бы попытаться соорудить какую-нибудь ловушку из подручных средств, но в нее мог попасться Данте, что совершенно в планы Вескера не входило. Наконец, через полчаса раздумий, Альберт все-таки составил план, который по всем пунктам его устраивал. И если у него ничего не получится, всегда можно будет сослаться на собственную неловкость. Осталось только дождаться благоприятного момента.
Допив свой чай и вымыв кружку, Вескер спустился в подвал. Выбрав увесистую консервную банку с тушенкой, он поднялся на второй этаж и спрятался в небольшой каморке около кухни, где хранились швабры, ведра и множество какого-то пыльного барахла. Едва не расчихавшись от пыли, Альберт понадеялся, что долго ему здесь сидеть не придется. Того, что сюда заглянет Данте, он не боялся. Судя по состоянию дома, хозяин не утруждал себя регулярной уборкой. Помешанного на чистоте Вескера это сильно коробило, но сейчас это было ему на руку.
К счастью, долго ждать Альберту действительно не пришлось. Минут через десять в коридоре послышались шаги, скрипнула дверь, а еще через пару мгновений Вескер услышал голос Данте. Тот снова разговаривал с Верджилом.
Осторожно выскользнув из своего убежища, Вескер заглянул на кухню. Данте стоял к нему лицом, однако Альберта, похоже, не замечал. Присмотревшись внимательнее, Вескер заметил едва заметную тень между собой и Данте. Порадовавшись столь удачному стечению обстоятельств, Вескер кинул в него консервную банку, окликнув его лишь в последний момент:
-- Данте, лови!
Банка пролетела сквозь тень, и Данте с легкостью ее поймал, а тень немедленно исчезла как по мановению волшебной палочки.
-- Я подумал, что пора обедать, -- сообщил ему Вескер и зашел на кухню. Данте рассеянно кивнул и поставил тушенку на стол, глядя куда-то ему за спину. Когда неожиданно хлопнула дверь дантиной спальни, оба вздрогнули.
-- Подожди, я сейчас, -- Данте вышел в коридор, а Вескер плюхнулся на табурет и тяжело вздохнул. Ситуация стала нравиться ему еще меньше, чем прежде.

Данте открыл дверь в спальню и остановился на пороге. Верджил стоял у окна, скрестив рук на груди, и отрешенно созерцал проливной дождь за окном. Данте сейчас очень не хотел верить тому, что он только что видел, но его обостренное демонической кровью зрение с удручающей определенностью сообщило ему, что злополучная консервная банка пролетела сквозь Верджила. К тому же, сам факт того, что Вескер ее бросил, говорил в пользу того, что он Верджила просто не видел. Данте уже давно это начал подозревать, но теперь он получил этому доказательство.
-- И как это понимать? – Данте зашел в комнату и встал напротив того, кого он принимал за своего брата.
-- Что твой гость проявил крайнюю невоспитанность, швыряясь в меня тушенкой? – язвительно ответил вопросом на вопрос Верджил, не соизволив даже обернуться к нему. Данте с раздражением тряхнул челкой и развернул его к себе, ухватив за плечо.
-- Я все видел, Верджил. Эта чертова банка пролетела сквозь тебя. Ты призрак? Что ты вообще такое? – Данте ощутимо тряхнул его, сверкнув из-за челки побагровевшими глазами.
-- Я тот, кем ты меня хочешь видеть, Данте, -- спокойно ответил Верджил, глядя ему прямо в глаза.
-- Так значит, ты не мой брат, -- Данте скрипнул зубами и отшвырнул его к противоположной стене. – Убирайся отсюда, демон.
Данте сжал руки в кулаки, оцарапав себе ладони отросшими когтями. Он чувствовал, что еще немного, и он разорвет в клочья этого мерзавца, посмевшего притворяться его братом.
-- Демон? О нет, -- Верджил поднялся на ноги и усмехнулся такой знакомой усмешкой. – Я – это твои воспоминания о нем. Это место дало мне жизнь и, как видишь, я теперь существую отдельно от тебя.
-- Какая разница, ты не мой брат.
-- А вот тут ты ошибаешься, -- Верджил подошел к нему вплотную и провел кончиками пальцев по его щеке. – Я твой брат. Такой, каким бы ты хотел, чтобы он был. Нежный, заботливый. Или тебе так не хватает чудовища, которое жаждало тебя убить?
Верджил отступил назад, и Данте с ужасом заметил, как на его лице проступают темные узоры.
-- Такого меня тебе не хватает? – Верджил призвал свою катану и атаковал брата.
От первых нескольких ударов Данте увернулся, затем откатился за кровать и попытался призвать свои пистолеты. Те с трудом откликнулись на его призыв, и Данте едва не подставился под удар, пытаясь мысленно дотянуться до своего оружия. В небольшой комнате катаной Верджилу было драться очень неудобно, но Данте, похоже, это не давало никаких преимуществ. Он раз за разом стрелял в него, уворачиваясь от серебристого клинка Ямато бессчетное число раз, но тот не обращал никакого внимания на пули.
-- Ты не можешь меня победить, Данте! Ты слишком сильно веришь в то, что ты этого сделать не можешь, -- он почти прижал Данте к стене, и тот уже мысленно приготовился к тому, что снова получит клинок под ребра как в старые добрые времена, но Верджил только со скрежетом вогнал Ямато в стену всего в какой-то паре дюймов от дантиного бока. -- Зачем ты сопротивляешься? Разве ты не хотел, чтобы я вернулся? Разве ты не хотел, чтобы я стал таким, как прежде?
-- Хотел, -- Данте оттолкнул его от себя, злобно рыкнув. – Только ты мне с самого начала лгал, притворялся моим братом. Убирайся, тварь!

Вескер сидел, уставившись на стоящую на столе банку тушенки так, будто та содержала в себе ответы на все вопросы мироздания. Впрочем, если и не содержала, то кое-что она все-таки проясняла для Альберта. Получается, Верджил все-таки был призраком. В картину мира Вескера этот факт ни коим образом не вписывался, однако какого-либо разумного объяснения произошедшему Альберт найти не мог. Ему оставалось только принять как факт то, что Верджил все-таки существовал, и почему-то его видеть мог только Данте, а сам Вескер на его месте видел лишь едва заметную тень. От размышлений его оторвали голоса, доносящиеся из спальни. И на этот раз Вескер совершенно точно мог различить два голоса. Судя по интонациям, братья разругались не на шутку, но Вескер посчитал, что ему вмешиваться в их ссору не стоит. Однако когда послышался звон оружия, он поднялся со своего места и пошел выяснять, что там происходит.
К тому времени, как Вескер добрался до спальни Данте, в комнате все уже стихло.
-- Данте? – он осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. В спальне царил настоящий хаос, будто здесь только что промчался смерч. Данте стоял, тяжело привалившись к стене, и сжимал в руке пистолет.
-- Он… ушел… -- севшим голосом успел сообщить он Вескеру перед тем, как сползти по стенке на пол.
Выругавшись про себя, Вескер подбежал к нему. Данте выглядел очень бледным, на плече и на боку у него виднелись свежие порезы. Вескер на всякий случай проверил у него пульс и, взвалив его на плечо, понес вниз.
Уложив Данте на диван, Альберт снова осмотрел его, отметив, что кожа у Данте была очень холодной. Интересное открытие ждало его, когда он решил обработать его раны. Вескер достал из своего рюкзака аптечку, нашел там упаковку с антисептическими салфетками, но когда он уже распечатал пакет и собирался протереть салфеткой порез у Данте на плече, то оказалось, что порез уже почти полностью затянулся.
-- Так значит, ты все-таки не совсем человек, -- произнес вслух Вескер и спрятал салфетки обратно в рюкзак. – Очень интересно.
Минут через пятнадцать раны Данте затянулись окончательно, однако в сознание он так и не пришел. А еще через какое-то время у Данте начался жар. Градусника у Вескера в аптечке не было, но ощупь у Данте была температура не меньше тридцати восьми. Жаропонижающее, которое с трудом скормил ему Альберт, эффекта никакого не оказало, и поэтому максимум, что он мог сделать – это положить Данте лоб холодное мокрое полотенце, которое приходилось менять каждые полчаса.
На ночь Вескер устроился спать в кресле, и наутро у него сильно болела шея. К его большому удивлению и радости, погода за ночь успела полностью поменяться, и теперь в окно светило яркое солнце, а дождя не было и в помине. Расценив это как знак свыше, Альберт вышел на крыльцо и, найдя в записной книжке своего мобильного телефона нужный номер, позвонил Джеку. Договорившись, что он приедет за ним через три часа, Вескер вернулся в дом.
У него оставалась всего одна нерешенная проблема – Данте. За ночь его состояние почти не изменилось, он так и не проснулся, а жар и не думал спадать. На все попытки Вескера привести его в чувства, Данте никак не реагировал, и единственной реакцией, которой он смог добиться, был тихий стон и слабая попытка от него отмахнуться, после чего больной окончательно впал в беспамятство.
Вескер совершенно не знал, что ему делать. С одной стороны, он Данте ничего не был должен, а все, что мог, он уже для него сделал. С другой стороны, Альберт прекрасно понимал, что оставить Данте здесь одного в таком состоянии – значить обречь его на верную гибель. В то же время, он не представлял, что ему делать с Данте, если он даже заберет его с собой. Отдать его Биркину для изучения? Образец-то попался довольно любопытный. И Уильям, наверное, даже сможет его вылечить. Чтобы потом насмерть замучить всевозможными экспериментами.
Вздохнув, Альберт посмотрел на спящего Данте. Этот странный беловолосый тип с самого начала заинтересовал его, а за время вынужденного сосуществования под одной крышей этот интерес перерос в нечто вроде симпатии. И хотя Вескер подозревал, что это было вызвано тем, что Данте был единственным живым существом в этом проклятом доме, бросать Данте одного ему не хотелось.
За несколько часов, остававшихся до прибытия катера, Вескер так и не решил, что е ему делать с Данте. Он взвесил все за и против, и по всему выходило, что Данте ему только прибавит головной боли. Ему нужно будет ухаживать за ним, и кто знает, как он отреагирует на то, что Вескер его увез с острова, ему нужно будет объясняться с Биркиным по поводу предстоящих отлучек – уход за больным явно требовал его присутствия. Более того, ему необходимо будет договариваться со специалистами из частных клиник, чтобы они осмотрели Данте и позаботиться о том, чтобы они держали язык за зубами на тот случай, если они обнаружат что-то интересное. Вескер неожиданно поймал себя на том, что почти полностью просчитал план действий, и усмехнулся.
За двадцать минут до назначенного срока Вескер шагал по каменистой тропинке к берегу. В одной руке он нес террариум с саламандрами, а другой рукой придерживал Данте, которого нес, перекинув через плечо.

---

Плоды совместной поездки в метро двух авторов, которые очень любят Дантичек

Название: Пришествие Девы Мелиорации
Авторы: Amrahelle & Gene
Фэндом: Devil May Cry
Категории: пародия с элементами бурлеска и клоунады
Персонажи: Данте 1-4, Мэри-Сью, еще одна Мэри-Сью, в эпизодах - Кредо, Кири, Верджил, таинственный незнакомец
Рейтинг: PG-13
Саммари: мир снова в опасности, и Данте должен его спасти... все четверо.

В одно прекрасное солнечное утро случилось так, что Третьего Дантичку выпихнули из теплой кроватки остальные его трое сожителей, коварно воспользовавшись тем, что он спал с краю, и отправили варить на всех кофе. Дантичка сначала пофыркал для порядка, но потом смекнул, что он не только первым встанет, но и первым попадет в душ, и потому, весело насвистывая песенку, натянул на себя штаны и потопал на первый этаж.
Здесь надо отметить, что сожителями Дантички были трое его старших братьев, которых, как ни странно, тоже звали Данте. Дело в том, что их родители не отличались особой фантазией в выборе имен своим детям. Это вызывало определенные сложности, когда вам необходимо было позвать кого-то одного из них. Откликались либо все четверо, либо не откликался никто, справедливо полагая, что вероятность того, что зовут именно его, равнялась всего двадцати пяти процентам, и потому все спокойно продолжали заниматься своими делами.
А сейчас трое старших Данте мирно спали наверху, пока их младший брат предположительно заваривал кофе, а на самом деле наслаждался теплым душем, мурлыкая себе под нос песенку Ричи Валенса "La Bamba". Правда, слов Дантичка не знал и пел как слышал:
- А я рыба, я рыба! А я рыба, я рыба! Воообла, вобла! Воообла, вобла! А я рыба, я вобла!
Закончив водные процедуры, Дантичка вытерся полотенцем Самого Старшего Данте, которого братья называли Данте Вторым (ибо он был главным героем DMC2), и вышел из душевой. Немного послонявшись по офису и приготовившись к Ежедневному Ритуалу Утреннего Созерцания Плаката с Красоткой, Украшающего Дверь Ванной, Дантичка вздрогнул от неожиданности. На плакате никого не было. Он внимательно осмотрел плакат, на котором теперь был только серый фон, и пришел к неутешительному выводу. Грудастая красотка-пиратка с черной повязкой на глазу действительно пропала. И почти в ту же секунду у него из-за спины послышался голос:
- Привет, красавчик.
Дантичка медленно развернулся и увидел пиратку с плаката. В жизни она была еще прекраснее, чем на фотографии: густые локоны цвета антрацитового угля красивой волной ниспадали на идеальные плечи, черный бронелифчик едва скрывал пышный бюст, кожаные брючки облегали стройные ножки и круглую попку, словно вторая кожа, а при виде ее губ Анджелина Джоли удавилась бы от зависти. Даже отсутствие правого глаза не могло испортить ее, а лишь добавляло пикантности образу. Левый же глаз был обрамлен длинными пушистыми ресницами. Дантичка не мог точно сказать, какого он был цвета - кажется, золотисто-карий с зелеными крапинками.
- Ну привет, - ответил наш герой. Он не был уверен, что должен делать: то ли пасть на колени перед красоткой и признаться ей в вечной любви, то ли воплем разбудить братьев и, пока они прибегут на зов, держать оборону самому.
- Ты ведь... -- девушка одарила Дантичку томным взглядом, - Данте, сын Спарды? Мне много о тебе рассказывали...
Покачивая бедрами, красотка обошла вокруг остолбеневшего Дантички и снова остановилась перед ним.
- Мне нужна твоя помощь, - заявила она, явно удовлетворенная осмотром. - Миру грозит ужасная опасность! В древнем городе Фортуне пробудилось Страшное Зло, и ты должен помочь мне остановить ее!
- Эээ? - только и смог выдавить из себя Дантичка, загипнотизированный ее передвижениями.
- Ах, прости, я забыла представиться, - она улыбнулась белозубой улыбкой голодной акулы. - Меня зовут Бьянка Мелиорация.
Здесь Данте не выдержал и прыснул со смеху. И это было вполне понятно, так как нежданная гостья говорила... с небольшим акцентом. И слово "Бьянка" в ее устах звучало как "Пфьянка", так что Дантичку вполне можно было понять, но сама Бьянка явно считала, что ее акцент придает ей неповторимый шарм, и потому сильно оскорбилась такой реакции.
- Я сказала что-то смешное?
- Нет-нет, - Дантичка замахал руками. - Продолжай, пожалуйста. Говоришь, Древнее Зло?
- Именно, - Бьянка кивнула и собралась было продолжить, но тут в офис спустился Данте Четвертый, которому надоело ждать кофе в постель. Из одежды на нем красовались только желтые боксерские трусы с пожарными машинами.
- Младшенький, а где мой кофе... О, - тут Четвертый заметил Бьянку, которая с интересом уставилась на его утренний стояк... в смысле, креативное нижнее белье. Дантичка поспешил представить их друг другу:
- Э, это мой старший брат Данте. Тоже сын Спарды. А это Пьянка, то есть Бьянка, ей нужна наша помощь.
- О, так ты тоже Данте? - оживилась Бьянка и точно имперский крейсер ринулась в наступление. - Мне очень нужна твоя помощь!
Она подошла к Четвертому и проникновенно заглянула ему в глаза.
- В древнем городе Фортуне пробудилось Страшное Зло! Только ты можешь его остановить!
Надо признать, Четвертого Данте, который так и не получил свой кофе, сейчас совершенно не волновало ни Страшное Зло, ни город Фортуна... в отличие от пышных форм гостьи.
- Да что ты говоришь, детка?
- Это моя сестра Джульетта! - глаз Бьянки засверкал. - Она пробудилась от столетнего сна, чтобы сеять Хаос и Разрушение!
Дантички переглянулись.
- Она вступила в союз с Императором Верджилом, - продолжала Бьянка, ее прекрасное лицо покраснело от гнева, а пышный бюст часто вздымался и опускался. Оба Данте зачарованно смотрели на него, как кошки смотрят на крутящееся в стиральной машине белье, но при звуке знакомого имени Дантичка вынырнул из транса.
- Верджил? А что Верджил забыл в Фортуне?
- Опять Фортуна? - вытаращил глаза Четвертый, до которого, наконец, дошло, что дело серьезное.
- Император Верджил пробудил мою сестру, чья душа полна Тьмы! Он хочет, чтобы она убила всех жителей Фортуны в его славу! - от праведного гнева, переполнявшего все ее существо, Бьянка даже сжала руки в кулаки, царапая нежную кожу своих ладоней острыми идеально наманикюренными ноготками.
- Моя сестра безумна! Вы обязаны помочь мне ее остановить! Она может убить сотни невинных людей!
Данте переглянулись и обреченно вздохнули.
- У нас кофе сегодня будет или нет?? - на лестнице показался Данте Первый. - А это еще кто?
- Это Бьянка, она... Так, а откуда ты взялась? - Четвертый подозрительно взглянул на красавицу. Та презрительно наморщила носик, давая понять, что ее мнение об умственных способностях братьев опустилось куда-то на уровень дверной ручки.
- Я пробудилась ото сна, едва почувствовала, что Джульетта снова на свободе. Все это время я...
- Висела у нас на двери в ванную! - вдруг озарило Дантичку. Красавица лучезарно улыбнулась ему.
- Именно.
- Подождите, - Первый подергал себя за челку. - Девица с плаката требует, чтобы мы пошли драться...
- С моей безумной сестрой!
- С другой девицей с плаката? Или это у нас коллективный сон?
- Я не требую, чтобы вы дрались с Джульеттой, - отмахнулась Бьянка. - Разумеется, я побью ее сама. Но мне все равно нужна ваша помощь...
- А где висел плакат с Джульеттой? - перебил ее Четвертый, который некогда пытался найти остальные плакаты этой серии, но безуспешно. Девица скрипнула зубами.
- В спальне Главнокомандующего Ордена Меча.
- О... У Кредо в спальне висел плакат с твоей сестрой?
Образ Кредо, любующегося красоткой с плаката, поверг Четвертого в состояние истерического хихикания. Он и представить себе не мог, что у главного храмовника может висеть на стене ТАКОЕ.
Потерявшая терпение Бьянка топнула ножкой, обутой в черный лакированный сапог на высоченной шпильке.
- Да, и что в этом смешного?! Миру грозит смертельная опасность, а вы...
Что именно она хотела сказать, они так и не узнали, так как в этот самый момент из спальни выполз Второй, разбуженный звонким голоском Бьянки.
- А где кофе...?
Второй протер глаза и уставился на собравшуюся там компанию. Что-то во всей этой картине было не так. А именно, никто так и не приготовил кофе. На возмущенную Бьянку он не обратил ровным счетом никакого внимания.
- ... а вы, вместо того, чтобы помочь мне предотвратить страшную опасность, нависшую над миром, хотите кофе!!! - наконец выдала Бьянка.
***

Спустя час все пятеро оказались на улицах Фортуны. Бьянка решительно шла впереди, сжимая своими нежными пальцами чудовищной длины нагинату. Лезвие этого жуткого оружия было покрыто изысканной гравировкой, а древко было украшено черной шелковой кисточкой. Рядом с ней шел Дантичка, щеголявший новым плащом и непррилично бодрым выражением лица. За ними следовал Данте Первый, безуспешно пытавшийся раскурить первую утреннюю сигарету. Замыкали процессию Четвертый и Второй, которого из дома вытащили силой, ибо он отказался спасать мир вообще и просыпаться в частности без утренней чашки кофе и свежих круассанов из соседней булочной. Четвертому пришлось практически тащить его, подставив для опоры плечо и обнимая братца за талию.
Однако как только процессия поравнялась с уличным кофейным автоматом, Данте как по команде остановились и развернулись в сторону Источника Кофе. И ни суровый взгляд Бьянки, ни размеры ее нагинаты, ни все ужасы, которые могла обрушить Джульетта на многострадальную Фортуну, не могли сдвинуть Данте с места. Все четверо, даже полусонный Второй, завороженно уставились на кофейный автомат. Наконец Четвертый спросил неожиданно охрипшим голосом:
- У кого есть десятки?
Братья поспешно принялись шарить по карманам. Бьянка демонстративно отвернулась, но в ее сторону никто и не смотрел. Наконец, общими усилиями Дантички наскребли достаточно десяток и мелочи на две порции капуччино, один эспрессо и один какао с молоком. Третьему, как самому бодрому, поручили накормить автомат деньгами и выдать страждущим картонные стаканчики с напитками. Мелкий, сознавая возложенную на него великую ответственность, успешно справился с заданием, и каждый из Данте обрел по стаканчику с Напитком Бодрости, после чего братья заметно повеселели.
- Идемте же! - Бьянка нетерпеливо постукивала древком нагинаты по мостовой и сумрачно поглядывала на них. Их безалаберность и несерьезный подход ее просто убивали. Решив не раздражать девушку еще больше, Данте двинулись дальше, допивая кофе на ходу.
И тут случилось непредвиденное. Не самого хорошего качества кофе из автомата подействовал на Второго как снотворное и окончательно вырубил беднягу. Если бы не крепкие объятия Четвертого, Второй бы точно свалился на мостовую, но ограничился лишь тем, что споткнулся и наступил брату на ногу. От вопля Четвертого в соседних домах задрожали стекла. Неудивительно, ведь Второй предпочитал прочные сапоги с тяжелыми каблуками, идеально подходящими для дробления костей противника.
Бьянка круто развернулась, чтобы разобраться, в чем дело, и узрела скачущего на одной ноге Четвертого и крепко спящего Второго, перекочевавшего в объятия к Первому. Оценив ситуацию и решив, что со Вторым приключилось что-то ужасное, она бросилась к нему и, как подобает Положительной Героине, предприняла попытку Спасения Боевого Товарища. Однако от Поцелуя Прекрасной Дамы Второго спас Данте Первый, который вовремя заслонил его, предоставив Бьянке спасать его спину.
- Все в порядке, он просто спит, - заверил Бьянку Первый. Та недоверчиво покосилась на обоих Данте.
- Точно в порядке? Может, я осмотрю его? Я знаю заклинание Исцеления и смогу помочь ему.
- Ему скорее поможет заклинание Хорошего Кофе, - Данте Первый невольно шагнул назад. Бьянка только пожала плечами, но в ее взгляде читалось явственное разочарование.
Теперь тащить спящего Второго выпало Данте Первому, который, недолго думая, перебросил брата через плечо, как мешок с картошкой.
- Нет, Вески, я не хочу на четвереньках, - неожиданно выдал Второй вполне нормальным голосом и тут же снова засопел в две дырки.
Услышав такое, Бьянка вскинула бровь, неопределенно фыркнула и повернулась к Четвертому, которому, конечно же, тоже требовалась ее помощь. Тот уже не без содействия Дантички стянул с ноги сапог и осматривал повреждения.
- Как насчет заклинания Удаления Царапин На Коже, детка? - поинтересовался он у подошедшей Бьянки. Та уже вскинула руки и приготовилась читать заклинания, как ей сунули под нос грязный сапог, на носке которого красовалась большая царапина, оставленная подкованным каблуком Второго.
- Здесь нужно заклинание Сдачи Обуви в Ремонт, - фыркнула Бьянка. - А оно трудное и отбирает много сил!
Четвертый сделал грустное лицо.
- Я должна беречь силы для сражения с Джульеттой, - пояснила девица. - Это будет трудный бой... И я очень надеюсь на вашу поддержку.
- Короче, она просто не умеет чинить сапоги, - шепнул Дантичка Четвертому.
- Я умею чинить сапоги! - возмутилась Бьянка, обладавшая, как оказалось, замечательным слухом. - Только это не тот случай!
Девушка гордо вскинула голову и зашагала дальше, зная, что Данте пойдут за ней. Впрочем, оказалось, что сами Данте об этом вовсе не догадывались, и потому они собрались в кружок и решили обсудить ситуацию.
- Значит так, - начал Четвертый. - Сейчас двинем к Храму, там рядом живет мелкий со своей невестой. У них должен быть нормальный кофе для нашей Спящей Красавицы. Я пока... схожу на разведку.
- А что это ты на разведку? - пробурчал Дантичка. - Я, может, тоже хочу!
- Так я тут раньше бывал, а ты - нет, - авторитетно заявил Четвертый. - Еще заблудишься, ищи тебя потом.
Дантичка подумал и решил, что в словах брата определенно есть резон.
Тем временем Бьянка отправилась на поиски сестры одна.
- Мужики! - ворчала девица. - От них никакого толку! Тьфу, как дети! И как они только умудрялись спасать мир? Наверняка им помогали!
- И не говори, подруга! - отозвалась человеческим голосом нагината. Если бы Данте Третий был рядом, он бы удивился, ибо голос и манера речи боевой подруги Бьянки ну очень напоминали Агни и Рудру. - Вечно эти засранцы сидят у нас на шее!
- Но мы справимся, верно, Ацикловир? - Бьянка любовно сжала оружие. "Берегись, Джульетта!" - подумала она. - "Я уже рядом! Скоро ты заплатишь за свои злодеяния!".
***

Тем временем четверо Дантичек добрались до Храма. Четвертый уверенно отыскал домик, в котором жили Неро и Кири, и забарабанил в дверь.
- Мелкий, открывай! Это мы, Данте!
За дверью раздались торопливые шаги, потом щелкнул замок, дверь распахнулась, и Четвертый отступил назад. На пороге домика стоял растрепанный Главнокомандующий Ордена Меча в рваном и слегка подзакопченном мундире. Под глазом у него красовался солидный фиолетовый синяк.
- А где мелкий? - Четвертый с интересом оглядел бывшего обладателя второй девицы с плаката.
- А зачем вам мелкий? - подозрительно поинтересовался Кредо, загораживая собой дверной проем. -- Он спит.
- Понимаешь ли, нам тут доложили, что у вас завелась какая-то вредная особа... А вообще, нам бы кофе! - бодренько так завершил свою речь Четвертый, опасаясь, что если они примутся обсуждать Джульетту и то, как и почему она слезла с плаката, а уж тем паче, кому этот плакат принадлежал, то Хорошего Кофе Данте не видать.
- Эта полоумная с волейбольной площадки? – переспросил Кредо и почему-то покраснел.
- Ага, - дружно закивали Дантички.
- Заходите, - вздохнул Кредо и посторонился, пропуская их внутрь.
Спустя двадцать минут Первый, Четвертый и Дантичка сидели на кухне и пили великолепный кофе, сваренный для них Кири. Второй мирно дремал на стуле. Под нос ему сунули чашку с ароматным напитком, и теперь оставалось только дождаться, пока запах кофе достигнет обонятельных рецепторов, те пошлют сигнал в мозг, и… в общем, по завершении этого сложного процесса предполагалось получить бодрого и готового к драке Второго.
А Неро, как оказалось, уже имел счастье познакомиться с Джульеттой, и потому был сдан на попечение Кири, которая заботливо перевязала его раны и уложила спать.
Из сбивчивого повествования Кредо по поводу Джульетты Данте поняли только одно: сейчас Джульетта сидит на волейбольной площадке Ордена и ждет свою сестру-близнеца, и сообразительные Данте догадались, что речь идет об их новой знакомой Бьянке.
- Кстати, а куда пропала синьорина Пьянка? - мысль Дантички пошла еще дальше и уперлась в тот интересный факт, что Бьянка со своей внушающей ужас нагинатой куда-то пропала.
- Ну, она же сказала, что сама будет драться с сестрой, - вспомнил Четвертый, который был все еще обижен на девицу, отказавшуюся залатать его сапог.
- Тогда, может, еще по чашечке?
- Ага. Кири, солнышко, сделаешь дядям твоего Нюрки еще по чашечке кофе? - расстарался Четвертый, выдав лучезарную улыбку. Кири про себя фыркнула по поводу "Нюрки", но все-таки сделала им еще кофе, так как Данте ей чуточку нравились. Особенно Дантичка, но об этом тсссс...
- И что, говоришь, сидит на волейбольной площадке?
- Сидит. С ней еще этот тип в доспехах, по-моему, тоже ваш родственник. Она его называет «мой возлюбленный повелитель».
- Не так, - Кири разлила свежий кофе по чашкам. – Всемогущий Повелитель Ада и Мой Возлюбленный, - изобразила она и томно закатила глаза.
Дантички хором присвистнули, а потом расхихикались, представив, как бедного Верджила перекашивает от таких обращений.
- Да, детка, сделай так еще раз, - пробормотал во сне Второй.
Трое Дантичек снова расхихикались и зашушукались, строя предположения, что именно снится Второму. Кири, покраснев, отвернулась и быстренько сбежала мыть посуду.
- Ну что, сколько еще форы дадим синьоре Пьянке?
- Да хватит с нее, - Первый решительно поднялся из-за стола, прихватив из вазочки пару миндальных печеньиц на дорожку. – Пошли спасать мир.
- Опять, - вздохнул Дантичка, а Четвертый осторожно взял на руки Второго, втайне надеясь, что братик выдаст еще что-нибудь в том же духе, но Второй только довольно заурчал и прижался к нему.
- Может, оставите его? – предложил Кредо, глядя на эту идиллию. – Пусть спит, а когда проснется, мы отправим его к вам.
- Нет. Он наше секретное оружие, - авторитетно заявил Первый. – Если его правильно разбудить, то…, - тут он сделал эффектную паузу, чтобы Кредо в полной мере представил, что будет, если Второго правильно разбудить. Кредо поспешно закивал и повел гостей на выход.
- Вам вверх по улице и налево. Увидите, в общем.
И процессия, состоящая из четырех Дантичек, двинулась в указанном направлении спасать мир. Первый весело хрустел печеньем и с пакостным выражением лица крутил в кармане будильник, в красках представляя себе, что будет, когда Второй проснется. Дантичка с радостным видом скакал впереди всех и снова распевал песенку про рыбу, а Четвертый пытался на ходу потискать Второго за задницу, продолжая надеяться, что тот порадует его очередным высказыванием, но пока только чуть не схлопотал каблуком по коленке.
На волейбольную площадку они пришли вовремя: там уже назревал нешуточный конфликт между сестрами. Джульетта оказалась почти точной копией Бьянки, с той лишь разницей, что носила белое, и оба глаза у нее были на месте. А в судейском кресле слева от площадки восседал Верджил. Кресло под ним явственно потрескивало, ибо даже дубовые доски, из которых оно было сколочено, не способны были выдержать те килограммы железа, который Всемогущий Повелитель Ада и Возлюбленный Джульетты таскал на себе.
- Ты познаешь гнев моей Скинорен, о недостойная! - Джульетта потрясала здоровенной катаной и наступала на Бьянку. - Это ведь я удостоилась чести быть Возлюбленной Всемогущего Повелителя Ада и Моего Возлюбленного!
Верджил уже в энный раз скорчил очень кислую физиономию.
- Он тебя не любит, дура! - Бьянка перестала пятиться и наставила на сестрицу нагинату. - Ты для него ничто!
Джульетта на секунду замерла, опешив от такой наглости, а затем выдала:
- А у меня грудь на два размера больше!!!
Такого Бьянка уже не могла выдержать и, взвизгнув как кошка, которой отдавили хвост, бросилась на сестру. Та увернулась, едва не споткнувшись о собственный меч, и предприняла попытку контратаки. Металл ударил о металл, и…
- О, салют, подруга! – радостно воскликнула Ацикловир.
- Давно не виделись! – отозвалась Скинорен. Она, судя по голосу, тоже была родственницей Агни и Рудры. – Моя-то, глянь, что учудила!
- Заткнитесь! – хором взвыли сестры и, отбросив заболтавшееся оружие, пошли в рукопашную. Собственно, к этому моменту и подоспели наши герои.
Данте построились у входа на волейбольную площадку и дружно зааплодировали, а потом заржали, узрев дерущихся девиц. Те катались по песку, забыв об оружии, магии и всем остальном, за исключением выяснения вопроса о том, у кого пластический хирург лучше. Данте от визжащего, шипящего и верещащего клубка, периодически выдававшего восклицания вроде "У самой силикон!!!", старались держаться подальше. В драке Бьянка изрядно попортила сестре прическу, и теперь роскошные локоны превратились в натуральное воронье гнездо. Джульетта не осталась в долгу и длинными острыми ногтями располосовала Бьянке щеку, едва не лишив ее второго глаза. Бьянка взвыла и что было сил вкатила сестре хороший удар кулаком промеж глаз. Джульетта не устояла на ногах и с размаху плюхнулась на задницу. Бьянка воздела руки, намереваясь произнести заклинание поубойнее, но Джульетта ее опередила:
- Экзистенциальная сущность огня - в бой!
Бронелифчик на Бьянке вспыхнул характерным синим пламенем. Взволнованные зрители дружно охнули. Верджил на своем насесте хлопнул себя по лбу. Бьянка, ругаясь на чем свет стоит, сорвала с себя несчастную тряпку и отшвырнула ее подальше.
- Что? Испугалась, что силикон расплавится? - ехидно поинтересовалась Джульетта.
- Пронизывающие лучи холода - в бой! - рявкнула в ответ Бьянка, и невесть откуда взявшаяся сосулька свалилась прямо на макушку Джульетте. Джульетта поморгала, обвела публику окосевшим взглядом и одарила сестрицу очередным заклинанием:
- Дух вездесущего ветра - в бой!
Но то ли ветер был сегодня на редкость мирным, то ли сказалось влияние испорченной прически, но вместо ожидаемого урагана подул легкий свежий бриз.
- И это ты называешь заклинанием? - фыркнула Бьянка. - Учись! Это Древняя Магия! Не для таких клуш, как ты! Мультис Кинжалус Призыватис Гадкус Стервус Поражатис!
Она сделала неопределенный жест руками, и в сторону Джульетты полетели многочисленные кинжалы, призванные Бьянкой. Джульетта сделала изящное сальто назад, подобрала брошенную катану и принялась отбивать сестрины кинжалы. Разобиженная тем, что ее заклинание не возымело должного действия, Бьянка завопила:
- Испепелятус!!!
Но теперь и у нее заклинание сработало не так, как надо - видать, требовалось больше конкретики, и потому пострадали только латексные брючки на Джульетте, осыпавшиеся с нее серыми хлопьями. Не обратив внимания на дружный восхищенный вздох аудитории, Джульетта с громогласным рыком бросилась на сестрицу, решив, похоже, завершить начатое и окончательно расцарапать ей лицо. Бьянка, не ожидавшая такой прыти, кинулась в сторону брошенной нагинаты, грустившей без подружки. Джульетта размахнулась и плашмя стукнула ее катаной по макушке, благо длина клинка это позволяла. Бьянка только ойкнула и кулем осела на песочек.
- Вот так-то, - Джульетта хищно улыбнулась и развернулась к Дантичкам, ожидая, что они будут дрожать от ужаса и падут ниц.
Из всех четверых пал ниц только Второй, и то потому, что спать стоя без опоры он не мог.
- Склонитесь перед величием Всемогущего Повелителя Ада и Моего Возлюбленного! - Джульетта простерла руку в сторону Верджила. - Во славу его я уничтожу вас, ничтожные..., - тут она пригляделась к означенным ничтожным и удивленно спросила:
- Эй, а почему вы все так похожи на Всемогущего Повелителя Ада и Моего Возлюбленного?
И тут случилось то, чего все так долго ждали. В кармане у Первого зазвонил будильник.
При первых трелях Второй зашевелился. Первый поспешно вытащил будильник из кармана и бросил его к ногам Джульетты. Будильник продолжал верещать. Второй медленно сел и открыл один глаз. Глаз был ярко-алым, и причиной тому был отнюдь не недосып.
- Сейчас начнется... - пробормотал Дантичка, на всякий случай прячась за широкую спину Четвертого.
Второй обвел площадку мутным взглядом, определяя источник шума. Наконец взгляд его остановился на будильнике у ног Джульетты. Окончательно проснувшийся полудемон резво поднялся на ноги, буквально на глазах покрываясь крепкой темной чешуей. На голове у него выросли рога, на плечах и локтях - шипы. Из спины выстрелили крылья.
- Разбирайся с ним сама, идиотка, - пробурчал Верджил и телепортировал от греха подальше. Связываться со Вторым в демонической форме не рискнул бы даже он.
Джульетта, узрев метаморфозы Второго, зашипела как дикая кошка и попыталась сразить его заклинанием. Однако огненный шар от Второго просто отскочил. А будильник продолжал назойливо звенеть. Второй медленно пошел на звук, чтобы ликвидировать его источник, и тут Джульетта сделала роковую ошибку. Вместо того, чтобы дать Второму разбить будильник, она со всей дури огрела его своей Скинорен по голове. Второй, которому не дали добраться до мерзопакостного будильника, поднял свои алые глаза на Джульетту, ответившую ему вызывающим взглядом. Некоторое время они таращились друг на друга как кошки, которые никак не могут решить, кто сегодня сидит на холодильнике, а потом Второй сорвался с места, ухватил Джульетту за растрепавшиеся космы и хорошенько приложил о землю. Рассвирепевшая Джульетта откатилась в сторону, вскочила на ноги и бросилась на Данте, но тот от нее только отмахнулся, продолжив свой путь к будильнику. Ничего не понимающая и жаждущая драки Джульетта выхватила у Второго почти из-под носа злосчастный будильник и зашвырнула на другой конец площадки. И к огромному удовольствию троих Дантичек, которые любовались шоу и весело хрустели сухариками, которые нашлись у запасливого Дантички, будильник от удара о землю не сломался и продолжил истошно верещать.
Окончательно озверевший Второй вырвал у Джульетты из рук Скинорен, которая разразилась дифирамбами в адрес «прекрасного беловолосого охотника, с которым, хозяйка, нам совершенно необходимо что-то замутить!», отчего Джульетта даже на мгновение смутилась и покраснела.
- Молилась ли ты на ночь, Дездемона? – Второй определенно вошел во вкус и, держа Джульетту за шею, приподнял над землей.
- Я не Дездемона, я Джульетта! - задушенно пискнула девица, отчаянно пытаясь найти опору.
- Да по фигу, - улыбнулся Второй, продемонстрировав впечатляющий набор клыков. Зрители замерли, предвкушая развязку, и даже зловредный будильник наконец-то замолчал. Джульетта с пафосным видом прикрыла глаза и чуть запрокинула голову, готовясь достойно умереть в когтистых лапах "прекрасного беловолосого охотника"... Но не тут-то было.
- Я горю, я горю, я горю для тебя! - заорал из кармана плаща Второго мобильник голосом вокалиста группы Blue Oyster Cult. Второй вздрогнул от неожиданности.
- Я горю, я горю, я горю для тебя! - продолжал надрываться мобильник. Второй свободной рукой достал несчастный телефон из кармана, раскрыл его и поднес к уху.
- Да, - промурлыкал он. - Нет, не разбудил. Да? Хорошо, я скоро буду. Я тебе такое расскажу! Да. Я тебя тоже люблю, - чешуйчатые губы сына Спарды растянулись в нежной улыбке. - Что? Конечно, зайду. Вишневые? Хорошо. Жди.
Закончив разговор, он убрал телефон обратно в карман. Джульетта, не дождавшаяся смерти от удушья, осторожно приоткрыла один глаз, увидела мечтательную физиономию Второго и лишилась чувств. Второй брезгливо бросил ее на песочек рядом с отдыхающей Бьянкой и отряхнул руку о бедро.
- Вернусь утром, - сообщил он братьям и телепортировал в неизвестном направлении.
Дантичка с некоторой завистью вздохнул, посмотрев на то место, где только что стоял Второй, и подошел к бесчувственной Джульетте полюбопытствовать, что с ней такое и не собирается ли она еще на кого-нибудь кидаться. Джульетта кидаться не собиралась хотя бы потому, что шок от общения со Вторым был настолько велик, что она еще не пришла в чувство. Первый подобрал будильник, с гордостью посмотрев на самое убойное оружие в своем арсенале, а Четвертый попытался воспользоваться беспомощным положением Джульетты и полапать ее за разные места, столь соблазнительно выставленные на всеобщее обозрение, но не успел. Джульетта неожиданно засветилась и в следующую секунду исчезла в яркой вспышке искр, полетевших от нее во все стороны. Дантичка на всякий случай отполз подальше от того места, где лежала Джульетта, а Четвертый горестно вздохнул, однако тут же вспомнил, что у них еще есть синьорина Пьянка, которая пока не думала никуда исчезать. Четвертый уже прикидывал, какую часть красавицы-пиратки ему хочется потрогать больше всего, как Бьянка очнулась.
- О, Данте, ты спас мне жизнь… - она томно захлопала ресницами и, схватив его за руку, прижала ее к своей груди. - Ты спас мир от величайшего зла… Эй, что ты делаешь?! Умирающая героиня произносит прощальную речь, а ты ее лапаешь!
- Это на прощание! - нашелся Четвертый, но руку от ее груди не убрал. Бьянка закатила глаза и шлепнула его по ладони. Четвертый хотел было обидеться, но тут наша героиня томно вздохнула, засветилась и исчезла точно так же, как ее сестра несколькими минутами раньше.
- Вот так всегда, - проворчал Четвертый, поднимаясь на ноги.
***

Вернувшись домой, наши герои обнаружили Бьянку на своем законном месте – на плакате, повешенном на дверь в ванную. Впрочем, теперь на плакате у Бьянки появилась та самая нагината, которой девушка давеча довольно ловко размахивала. Дантичка незамедлительно закрасил нагинату черным маркером и заклеил весь плакат скотчем. Так, на всякий случай.
В то же самое время безутешный Кредо обнаружил, что обитательница его плаката тоже вернулась. Что потом сделал Главнокомандующий Ордена Меча со своим плакатом, история умалчивает, так как в свою спальню Кредо никого не пускал.
А Второй вернулся домой действительно только под утро, подозрительно довольный и мурлыкающий себе под нос какую-то песенку. Причем на нем было загадочное черное пальто с синей подкладкой, а на шее красовалось несколько интригующих пятен.
Так мир был спасен от зловещего Всемогущего Повелителя Ада и Его Возлюбленной.